11 (23) февраля 1839 года родился Всеволод Владимирович Крестовский  (1839–1895; 54 года).
 
Страна: Российская империя
Направление – реализм.
Жанры – стихотворение, романс, баллада, роман.
Язык произведений – русский.

Всеволод Владимирович Крестовский – русский поэт и прозаик, литературный критик; отец писательницы М. В. Крестовской (в замужестве Картавцева) и скульптора И. В. Крестовского, дед художника Ярослава Крестовского.

Некоторые стихотворения В. В. Крестовского стали популярными городскими романсами («Под душистою ветвью сирени» (1857), «Прости, на вечную разлуку» (1860)), баллада «Ванька-ключник» (1861) – известной народной песней. Автор либретто оперы Н. А. Римкого-Корсакова "Псковитянка".

Наиболее значительным произведением считается роман «Петербургские трущобы», написанный под влиянием и при поддержке Н. Г. Помяловского. Кроме того, является автором романов "Жид идет", "Тьма египетская", "Торжество Ваала", "Панургово стадо", "Две силы".

***
Под душистою ветвью сирени
С ней сидел я над сонной рекой,
И, припав перед ней на колени,
Ее стан обвивал я рукой.

Проносилися дымные тучки,
На лице ее месяц играл,
А ее трепетавшие ручки
Я так долго, так страстно лобзал.

Погребальные свечи мерцали,
В мрачных сводах была тишина,
Над усопшей обряд совершали –
Вся в цветах почивала она…

Со слезой раздирающей муки
Я на труп ее жадно припал
И холодные, мертвые руки
Так безумно, так страстно лобзал.

ВАНЬКА-КЛЮЧНИК
Словно ягода лесная,
И укрыта и спела,
Свет княгиня молодая
В крепком тереме жила.

У княгини муж ревнивый;
Он и сед и нравом крут;
Царской милостью спесивый,
Ведал думу лишь да кнут.

А у князя Ваня-ключник,
Кудреватый, удалой,
Ваня-ключник — злой разлучник
Мужа старого с женой.

Хоть не даривал княгине
Ни монист, ни кумачу,
А ведь льнула же к детине,
Что сорочка ко плечу.

Целовала, миловала,
Обвивала, словно хмель,
И тайком с собою клала
Что на княжую постель.

Да известным наговором
Князь дознался всю вину, —
Как дознался, так с позором
И замкнул на ключ жену.

И дознался из передней,
От ревнивых от очей,
Что от самой от последней
Сенной девушки своей.

«Гой, холопья, вы подите —
Быть на дыбе вам в огне! —
Вы подите приведите
Ваньку-ключника ко мне!»

Ох, ведут к нему Ивашку, —
Ветер кудри Ване бьет,
Веет шелкову рубашку,
К белу телу так и льнет.

«Отвечай-ко, сын ты вражий,
Расскажи-ко, варвар мой,
Как гулял ты в спальне княжей
С нашей княжеской женой?»

— Ничего, сударь, не знаю,
Я не ведаю про то!..
— «Ты не знаешь? Допытаю!
А застенок-то на что?..»

И работают в застенке —
Только кости знай хрустят!
Перешиблены коленки,
Локти скручены назад,

Но молчком молчит Ивашка,
И опять его ведут;
В дырьях мокрая рубашка,
Кудри клочьями встают;

Кандалы на резвых ножках,
А идет он — словно в рай,
Только хлюпает в сапожках
Кровь ручьями через край…

Видит — два столба кленовых,
Перекладина на них.
Знать, уж мук не будет новых,
Знать, готовят про других.

Отведу же я, мол, душу,
Распотешусь пред концом:
Уж пускай же, князь, Ванюшу
Хоть вспомянешь ты добром!

«Ты скажи ли мне, Ванюшка,
Как с княгиней жил досель?»
— «Ох, то ведает подушка
Да пуховая постель!..

Много там было попито
Да поругано тебя,
А и вкрасне то пожито,
И целовано любя!

На кровати, в волю княжью,
Там полежано у нас
И за грудь ли, грудь лебяжью,
Было хватано не раз!»

— «Ай да сказка!.. Видно хвата!
Исполать, за то люблю!
Вы повесьте-ко, ребята,
Да шелковую петлю!»

Ветер Ванюшку качает,
Что былинку на меже,
А княгиня умирает
Во светлице на ноже.