86 лет

Роберт Иванович Рождественский – советский поэт, переводчик.

Некоторые стихи:
Благодарю тебя, Вальс прощания, Воспоминание о полковом оркестре, Встреча друзей, Доброта, За того парня, За фабричной заставой, Здравствуй, мама..., И пока на земле существует любовь..., Кораблик, Мгновения, Ноктюрн, Позвони мне, позвони..., Старые слова.

МГНОВЕНИЯ
Не думай о секундах свысока.
Наступит время, сам поймешь, наверное,-
свистят они,
как пули у виска,
мгновения,
    мгновения,
        мгновения.
У каждого мгновенья свой резон,
свои колокола,
    своя отметина,
Мгновенья раздают - кому позор,
кому бесславье, а кому бессмертие.
Мгновения спрессованы в года,
Мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
где первое мгновенье,
        где последнее.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес вода обыкновенная.
И ты, порой, почти полжизни ждешь,
когда оно придет, твое мгновение.
Придет оно, большое, как глоток,
глоток воды во время зноя летнего.
А в общем,
надо просто помнить долг
от первого мгновенья
        до последнего.
Не думай о секундах свысока.
Наступит время, сам поймешь, наверное,-
свистят они,
как пули у виска,
мгновения,
    мгновения,
        мгновения.

***
Может быть, все-таки мне повезло,
если я видел время запутанное,
время запуганное,
время беспутное,
которое то мчалось,
то шло.
А люди шагали за ним по пятам.
Поэтому я его хаять не буду...

Все мы —
гарнир к основному блюду,
которое жарится где-то
Там.

***
На Земле
     безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую...
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война...
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.

...А когда он упал —
              некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
            не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
1969

***
Наверно, будут глохнуть историки,
копаясь в тоннах
нашей риторики...
Но —
        сквозь любую наносную муть,
которая сверху лежит,
они должны понять
(и поймут!),
как мы любили
            жить!
Жить!
Ладонями землю трогать.
Жить!
Детей
    качать на руках.
Жить!
И чувствовать
           друга локоть.
Жить!
И видеть лицо
            врага.

***
Надо верить в обычное.
Надо рассчитывать
             здраво.
У поэтов
с убийцами,
в сущности,
     равная слава.
Кто в веках уцелел?
Разберись
в наслоенье мотивов!..
Мы не помним
         царей.
Помним:
были Дантес и Мартынов.
Бесшабашные,
нервные,
святые «блюстители долга».
Ну подумаешь,
         невидаль:
однажды вспылили —
и только!
За могильной оградою
все обвиненья
напрасны...
Пахнут
     их
       биографии
лишь
типографскою
краской.
Вот они на портретах
с улыбками благопристойными.
Так что цельтесь
          в поэтов —
и вы попадете
в историю!

***
Не убий!—
в полумраке
     грошовые свечи горят...
Из глубин
возникают слова
     и становятся в ряд.
Если боль
и набухли кровавые кисти рябин,
если бой,—
кто услышит твое:
     «Не убий..»?

Мы слышны
только самым ближайшим
     друзьям и врагам.
Мы смешны,
если вечность
     пытаемся бросить к ногам.
Есть предел
у цветка,
     у зари
        и у сердца в груди.
Мир людей.
И над каждым библейское:
     «Не укради!..»
Мир
   дрожит,
будто он искупался
     в январской воде...
Надо
жить!
У последней черты.
       На последней черте.
Думать всласть.
Колесить, как товарный вагон
И не красть.

Разве что —
     У богов.
Огонь.

НОКТЮРН
Между мною и тобою — гул небытия,
                звездные моря,
                тайные моря.
Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
                нежная моя,
                странная моя?
Если хочешь, если можешь — вспомни обо мне,
                вспомни обо мне,
                вспомни обо мне.
Хоть случайно, хоть однажды вспомни обо мне,
долгая любовь моя.

А между мною и тобой — века,
мгновенья и года,
сны и облака.
Я им и тебе сейчас лететь велю.
Ведь я тебя еще сильней люблю.

Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
                нежная моя,
                странная моя?
Я тебе желаю счастья, добрая моя,
долгая любовь моя!

Я к тебе приду на помощь,— только позови,
                просто позови,
                тихо позови.
Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
                зов моей любви,
                боль моей любви!
Только ты останься прежней — трепетно живи,
                солнечно живи,
                радостно живи!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи,
счастливо живи всегда.

А между мною и тобой — века,
мгновенья и года,
сны и облака.
Я им к тебе сейчас лететь велю.
Ведь я тебя еще сильней люблю.

Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
                зов моей любви,
                боль моей любви!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи.
Счастливо живи всегда.