Главная » 2017 » Июль » 1 » Павел Григорьевич Антокольский
07:17 Павел Григорьевич Антокольский | |
Па́вел Григо́рьевич Антоко́льский – российский советский поэт, переводчик, драматург. Некоторые произведения: Сын (1943), В переулке за Арбатом (1954) Сборники стихов: Мастерская (1958), Высокое напряжение (1962), Повесть временных лет (1962), Конец века (1977) БАЛЛАДА (Я НЕ ПЕСНЮ ПРОПЕЛ...) Я не песню пропел, не балладу сложил, Отыскал я прямую дорогу, Но желанной награды я не заслужил И не заворожил недотрогу. Время шло. Зазнобила седая зима. Зачастили короткие встречи. И она меня часто сводила с ума, Но о будущем не было речи. Но росла моя жажда. И ранней весной На окраине где-то московской, Может, на поле чистом иль в чаще лесной, Повстречался я с гостьей таковской. Ее облик менялся в далеком пути, И на Балтике в сумрачной сини Ей хотелось по гальке горячей пройти До Купавны ногами босыми. Да, я завтра увижу ее. Только нет С вологодской девчонкою сладу, Не услышал я зова далеких планет, А сложил напоследок балладу. 1976 В ДОМЕ Дикий ветер окна рвет. В доме человек бессонный, Непогодой потрясенный, О любви безбожно врет. Дикий ветер. Темнота. Человек в ущелье комнат Ничего уже не помнит. Он не тот. Она не та. Темнота, ожесточась, Ломится к нему нещадно. Но и бранью непечатной Он не брезгует сейчас. Хор ликующий стихий Непомерной мощью дышит. Человек его не слышит, Пишет скверные стихи. 1975 В СЕМИДЕСЯТЫХ — ВОСЬМИДЕСЯТЫХ В конце таинственного века Среди развалин, в щелях скал Державный разум человека Свою жилплощадь отыскал. Вот он — разведчик руд несметных, Проходчик в штреке вековом, Семижды семь потов бессмертных Со лба стирает рукавом. Как валит с ног его усталость, Как сухи губы, как черны. Что дальше? Сколько дней осталось До межпланетной стороны? К последней скорости ревнуя, Ведя рекордную игру, Он тратит выручку дневную В похмельях на чужом пиру. Что ж, невеселенькая трата... Но ведь в заштатном городке Он с прадедом запанибрата И с правнуком накоротке. Едва рассветное сиянье Забрезжит и прорежет ночь, Халдеяне и марсиане С ним познакомиться не прочь. Он всех зовет на поздний ужин, Пускай теснятся у стола — Кто слишком важен, кто контужен, Кто сложен, кто сожжен дотла. Не в званье дело и не в чине! В конечном счете всё равно, Кому и по какой причине Допить последнее вино. Что там, в дырявых бочках ада, Амврозия иль самогон, Иль атомная канонада, Заваренная под разгон? Что там ни будь, но выпей разом Со дна поднявшуюся муть. И пей до дна, державный разум, Ты завтра сможешь отдохнуть. 1966 ВЕНЕРА В ЛУВРЕ Безрукая, обрубок правды голой, Весь в брызгах пены идол божества, Ты людям был необходим, как голод, И недоказан был, как дважды два. Весь в брызгах пены, в ссадинах соленых, Сколоченный прибоем юный сруб. Тысячелетья колоннад хваленых, Плечей и шеи, бедер, ног и рук. Ты стерпишь всё — миазмы всех борделей, Все оттиски в мильонных тиражах,— О, только бы глядели и балдели, О, лишь бы, на секунду задержав Людской поток, стоять в соленой пене, Смотреть в ничто поверх и мимо лбов,— Качая бедра, в ссадинах терпенья, В тупом поту, в безруком упоенье, Вне времени! И это есть любовь. Июнь-июль 1928 ВРЕМЕННЫЙ ИТОГ Хорошо! Сговоримся. Посмотрим, Что осталось на свете. Пойми: Ни надменным, ни добрым, ни бодрым Не хочу я ходить меж людьми. Чем гордиться? Чего мне ломаться? И о чем еще стоит гадать? Дело кончено. Времени масса. Жизнь идет. Вообще – благодать! Я хотел, чтобы всё человечье, Чем я жил эти несколько лет, Было твердо оплаченной вещью, Было жизнью... А этого нет. Я мечтал, чтоб с ничтожным и хилым Раз в году пировала гроза, Словно сам Громовержец с Эсхилом,– Но и этого тоже нельзя. Спать без просыпу? Музыку слушать? Бушевать, чтобы вынести час? Нет!.. Как можно смирнее и суше, Красноречью – у камня учась. <1974> ДОН-КИХОТ Не падай, надменное горе! Вставай, молодая тоска! Да здравствует вне категорий Высокая роль чудака! Он будет — заранее ясно — Смешон и ничтожен на вид, Кольцом неудач опоясан, Дымком неустройства повит. А кто-то кричит: «Декламируй. Меча не бросай, Дон-Кихот! В горячей коммерции мира Ты мелочь, а всё же доход. Дерись, разъярясь и осмелясь, И с красным вином в бурдюках, И с крыльями ветряных мельниц, Ты этим прославлен в веках. Недаром, сожженный как уголь, В потешном сраженный бою, Меж марионеток и кукол Ты выбрал богиню свою! Она тебе сердце пронзает, Во всем отказав наотрез». . . . . . . . . . . . . . Об этом и пишет прозаик, Когда он в ударе и трезв. 1969 ЗЕРКАЛО Я в зеркало, как в пустоту, Всмотрелся, и раскрылась Мне на полуденном свету Полнейшая бескрылость. Как будто там за мной неслась Орава рыжих ведьм, Смеялась, издевалась всласть, Как над ручным медведем. Как будто там не я, а тот Топтыгин-эксцеленца Во славу их — вот анекдот!— Выкидывал коленца. Но это ведь не он, а я Не справа был, а слева, И под руку со мной — моя Стояла королева. Так нагло зеркало лгало С кривой ухваткой мима. Всё было пусто и голо, Сомнительно и мнимо. <1973> *** История! В каких туманах Тебя опять заволокло? В чьих мемуарах иль романах Сквозь непромытое стекло Ты искаженно проступила И скрылась? И торчат из тьмы Чертогов рухнувших стропила, Где наши пращуры детьми Играли в Кира иль в Тимура... Нет! Этого не может быть! Нельзя так немощно и хмуро Свою обязанность забыть. Прямей смотри в живые лица, В сердца и действия людей. Чтоб их весельем веселиться, Искусством ПРАВДЫ овладей. Ты и сама живая Правда. Архив долой, раскопки прочь. Ты не вчера, а только завтра. Пляши и пой, плачь и пророчь! Ты не Помпея, не Пальмира, Не спекшаяся в лаве мышь. На роковых распутьях мира Ты в трубы грозные гремишь! Январь 1969 ИЮЛЬ ЧЕТЫРНАДЦАТОГО ГОДА С полудня парило. И вот По проводам порхнула искра. И ветер телеграмму рвет Из хилых рук премьер-министра. Над гарью городов гроза. Скатилась жаркая слеза По каменной скуле Европы. Мрачнеют парки. Молкнет ропот. И пары прячутся. И вот Тот выстрел по австрийской каске, Тот скрюченный громоотвод. И лиловеет мир, как в сказке. Еще не против и не за, Глядит бессмысленно гроза И дышит заодно со всеми. Внизу - кровати, книги, семьи, Газоны, лошади... И вот Черно на Марне и на Висле. По линии границ и вод Кордоны зоркие нависли. Скосив огромные глаза, В полнеба выросла гроза. Она швыряет черный факел В снопы и жнивья цвета хаки. Война объявлена. 1924 *** Как это ни печально, я не знаю Ни прадеда, ни деда своего. Меж нами связь нарушена сквозная, Само собой оборвалось родство. Зато и внук, и правнук, и праправнук Растут во мне, пока я сам расту, И юностью своей по праву равных Со старшим делятся начистоту. Внутри меня шумят листвой весенней, И этот смутный, слитный шум лесной Сулит мне гибель и сулит спасенье, И воскресенье каждою весной. Растут и пьют корнями соль и влагу. А зимние настанут вечера - Приду я к ним и псом косматым лягу, Чтобы дремать и греться у костра. Потом на расстоянье необъятном, Какой бы вихорь дальше их ни гнал, В четвертом измеренье или в пятом Они заметят с башен мой сигнал, Услышат позывные моих бедствий, Найдут моих погасших звезд лучи,- Как песни, позабывшиеся в детстве, В коротких снах звучащие в ночи. <1963> НАБРОСОК БУДУЩЕГО Умолкнул голос человеческий, Никем и не услышанный. Истлели все овечьи вычески В траве, никем не скошенной. Чей стон промчится над Евразией, Зальется над Америкой, Какой эпической поэзией, Какой любовной лирикой? Какая мраморная статуя, Чья камерная музыка Восстанут из развалин, сетуя На козни астрофизика? 5 мая 1964 *** Ну что же! И пускай не доживу. Суть не во мне. Зато мой внук — дитя — Немыслимую эту синеву Всю пролетит насквозь, почти шутя. Смеясь, дымя пахучим табаком, Он кончит то, что мне не довелось. И вдруг подступит к горлу трудный ком Каких-то там невыплаканных слез. О чем, бог весть. О связи между ним И прошлыми веками. О лучах Космических, которыми храним От тяготенья памяти смельчак Сплетется сам собою в знойный день Вокруг кудрей мальчишеских венок. И я вернусь и лягу, словно тень, Неслышимый, у этих милых ног. 1958 *** Понимаешь? Я прожил века без тебя И не чаял, что в будущем встречу. И случалось, в охрипшие трубы трубя, Не владел человеческой речью. Пил вино, и трудился, и стал стариком, И немало стихов напечатал, Но застрял в моей глотке рыдающий ком — Слабый отзвук души непочатой. Вот она! Отдаю тебе душу и речь, Если хочешь, истрать хоть на рынке, Только зря не жалей, не старайся сберечь, Да и пыль не стирай по старинке. И пускай у тебя она пляшет в глазах В дни чудес, и чудовищ, и чудищ: Это завтрашней молнии ломкий зигзаг — Тот, с которым ты счастлива будешь! Март 1965 | |
Категория: День рождения писателя | Просмотров: 1049 | |
Всего комментариев: 0 | |
| |