5 мая день рождения Евге́ния Аро́новича Долмато́вского (1915–1994).

Евге́ний Аро́нович Долмато́вский – советский поэт. Автор слов многих известных песен.

Некоторые произведения:
"А годы летят",  "Весна 45-го года", "Всё стало вокруг голубым и зелёным", "Где ты раньше был?", "Добрые приметы", "Если бы парни всей земли", "Комсомольцы-добровольцы", "Любимый город", "Случайный вальс"

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ДВАДЦАТОГО ВЕКА...
Во второй половине двадцатого века
Вырастает заметно цена человека.
И особенно ценятся мертвые люди.
Вспоминают о каждом из них, как о чуде.
Это правда, что были они чудесами,
Только, к счастью, об этом не ведали сами.
Но живые в цене повышаются тоже,
Это знают —
Особенно кто помоложе.
Дескать, я человек —
Наивысшая ценность.
Но, прошу извинения за откровенность,
В лисах ценится хвост,
В свиньях — шкура и сало,
И в пчеле почитается мед, а не жало.
Человеку другие положены мерки,
Целый мир называет его на поверке.
И цена человека —
Неточный критерий,
Познаваемый только ценою потери.
Велика ли заслуга —
Родиться двуногим,
Жить в квартире с удобствами,
А не в берлоге?
Видеть мир, объясняться при помощи речи,
Вилкой с ножиком действовать по-человечьи?

Тех, кто ценит себя, я не очень ругаю,
Но поймите — цена человека другая!
1965

ВОЛГОГРАД
Тот берег, мне до камешка знакомый,
Где кровь моя вошла в состав земли,
Теперь уже зовется по-другому —
Мой город Волгоградом нарекли.

Я видел там и гибель и геройство,
Разгром врага и наше торжество,
И нелегко мне было и непросто
Расстаться с прежним именем его.

Я думал о друзьях, у Волги павших
Еще в сорок втором, в разгар зимы,
Боясь затронуть память не узнавших
Всей страшной правды, что узнали мы.

Не бойся, отвечает ветер резкий,
Как голос матери всех русских рек:
Не сталинской эпохой,
                а советской
Войдет в историю наш трудный век.

Мы жили и красиво и убого,
Сражались, строили...
Но горе в том,
Что создали себе живого бога,
И было больно осознать потом,

Что был всего лишь человеком Сталин,
В тщеславье и страстях велик и мал.
Себе при жизни памятники ставя,
Он право на бессмертье потерял.

А этот город — победивший воин,
Поднявшийся из пепла и невзгод,
Да будет званьем Волги удостоен,
Широкой,
     доброй,
          вечной, как народ.

С историей и правдой не в разладе,
Как волжской битвы рядовой солдат,
От имени погибших в Сталинграде
Я говорю:
       так верно — Волгоград.
1962


ГОДА ПЯТНО ОТМЫЛИ С ДЕЗЕРТИРА...
Года пятно отмыли с дезертира,
Который «отличился» в той войне:
Он, видите ль, стоял за дело мира
И выстоял от схватки в стороне.
Он свой народ оплакивал на Каме:
«История! Гвардейцев урезонь:
Они такими были дураками —
Шли за кого?— за Сталина — в огонь!
А я вот спрятался, я видел дальше
И не замешан во всеобщей фальши».
Истории этап тридцатилетний
В делах ее солдат не зачеркнуть.
Они сражались честно, беззаветно,
Своею кровью обагрили путь.
Мы в жизни никого не обманули.
Коль обманулись,— это нам урок.
А тот, кто ныл и прятался от пули,
Неправомочен подводить итог.
1962


ГРОЗА
Хоть и не все, но мы домой вернулись.
Война окончена. Зима прошла.
Опять хожу я вдоль широких улиц
По волнам долгожданного тепла.

И вдруг по небу проползает рокот.
Иль это пушек отдаленный гром?
Сейчас по камню будет дождик цокать
Иль вдалеке промчится эскадрон?

Никак не можем мы сдружиться с маем,
Забыть зимы порядок боевой -
Грозу за канонаду принимаем
С тяжелою завесой дымовой.

Отучимся ль? А может быть, в июле
По легкому жужжащему крылу
Пчелу мы будем принимать за пулю,
Как принимали пулю за пчелу?

Так, значит, забывать еще не время
О днях войны? И, может быть, опять
Не дописав последних строк в поэме,
Уеду (и тебе не привыкать!).

Когда на броневых автомобилях
Вернемся мы, изъездив полземли,
Не спрашивайте, скольких мы убили,-
Спросите раньше - скольких мы спасли.
1940


ЕЩЕ КОГДА МЫ БЫЛИ ЮНЫМИ...
Еще когда мы были юными...
Точнее, с самой колыбели,
О людях мы светлее думали,
Чем есть они на самом деле.

Мы подрастали в детском садике,
Был каждый грамм пшена сосчитан.
Уже тогда красавцы всадники
Нас взяли под свою защиту.

Мы никому не разрешили бы
Упомянуть - хоть в кратком слове -
О том, что их шинели вшивые
И сабли в ржавых пятнах крови.

Благоговенье это детское
Мы пронесли сквозь бури века,
Влюбленные во все советское
И верящие в человека.

Вы скажете: а где же критика,
А где мученья и сомненья?
У атакующих спросите-ка
За пять минут до наступленья.

Нет, для сочувствия умильного
Своих устоев не нарушу:
В большом походе - право сильного -
Боль не выпячивать наружу.

Пусть слабые пугливо мечутся,
В потемках тычутся без цели,
С мечтою нашей человечеству
Светлее жить - на самом деле.
1965


МОЯ ЛЮБИМАЯ
Я уходил тогда в поход,
В далекие края.
Платком взмахнула у ворот
Моя любимая.

Второй стрелковый храбрый взвод
Теперь моя семья.
Поклон-привет тебе он шлет,
Моя любимая.

Чтоб дни мои быстрей неслись
В походах и боях,
Издалека мне улыбнись,
Моя любимая.

В кармане маленьком моем
Есть карточка твоя.
Так, значит, мы всегда вдвоем,
Моя любимая.

Евгений Долматовский. Все только начинается.
Стихи и песни. О светлой Африке,
о любви, фантазерах и строителях.
Москва: Советский писатель, 1961.